Вечерняя песнь. Сайт о древне-церковной певческой культуре.
http://canto.ru/txt.php?menu=public&id=bnikolaev.glava3_08
Режим plain text. Для перехода в обычный режим нажмите здесь.


[ Заглавная | Публикации | Нотация | Звукозаписи | Справочник   ||   Карта сайта ]

- Публикации - Протоиерей Борис Николаев

Знаменный распев.
Cовременное положение знаменного распева
в богослужении Русской Православной Церкви.
Партесное пение.

Так обстоит у нас дело с так называемым простым, или будничным пением. Что же касается пения праздничного, то здесь мы сталкиваемся с новым историческим явлением - пением партссным, как его называли в прошлом столетии. Это пение построено по законам музыки, а не церковного Устава. Богослужебный текст подчинен здесь общемузыкальным правилам и является лишь материалом для распределения тонов по гласным звукам речи, соединяемой с музыкой.

В истории нашего церковного пения партесное пение составляет целую эпоху. В историческом аспекте вопрос этот достаточно уже раскрыт: нас он интересует только со стороны богослужебной.

Партесное пение было следующим шагом нашей отечественной Церкви на пути отступления от строго церковной чистоты мелодии после введения ею южнославянских распевов в богослужебное употребление. По почину столичных храмов, оно появилось первоначально в городских церквах, откуда постепенно распространилось по всему лицу земли Русской. Партесная мелодия заняла господствующее положение в нашей Церкви. Пение собственно церковное, осмогласное, не говоря уже о чисто знаменном, оттеснено на самый последний план. По мере уклонения от единого истинного пути, начертанного в церковно-богослужебном Уставе, наше церковное пение постепенно катилось под уклон. В результате быстрого роста так называемых духовно-музыкальных произведений, сочиняемых разными авторами, образовалось "непроходимое волнующееся море" нотной литературы, готовое захлестнуть и потопить в своих волнах последние остатки церковности - обычные распевы. Вследствие снисходительного отношения высшей церковной власти, с одной стороны, и неограниченного своеволия нецерковных "сочинителей", с другой, наше церковное пение к концу прошлого столетия пришло в хаотическое состояние и стало неузнаваемым. Лучшие сыны нашей отечественной Церкви не могли мириться с таким положением вещей. О положении церковного пения много писалось и говорилось в свое время.

В начале текущего столетия митрополит Новгородский Арсений (Стадницкий) на одном из певческих съездов своей епархии говорил о положении богослужебного пения в приходских храмах: "Церковное пение в настоящее время предоставляется псаломщикам, получившим самое незавидное образование. Обычный контингент кандидатов в псаломщики - это субъекты, уволенные из семинарий и из духовных училищ за тихие успехи, громкое поведение или великовозрастие. Они смотрят на свое дело чаще всего с точки зрения заработка, обеспечивающего им кусок хлеба. И за неимением подходящих кандидатов на псаломщицкие места, последние часто предоставляются этим недостойным людям... Псаломщиков по местам в церковном нении заменяют любители. Я должен сказать, что ими чаще всего руководит любовь к своему делу. Они желают удовлетворить потребности народа, который хочет слышать в своих храмах хорошее пение. Я думаю, вам известен тип подобных любителей. Часто, изгнанные еще из духовного училища, они собирают свой хор и являются хозяевами клироса. Они - преувеличенного мнения о себе и иногда совсем не хотят считаться с совершенно законными желаниями священника относительно пения. Они не довольствуются простыми мелодиями, а стараются угнаться за городскими хорами, разделывающими "партесы". Их идеал - исполнить в храме вещи позабористее. Что они делают из песнопений церковных, быть может, хорошо гармонизованных, как портят вкус народа - говорить об этом и больно, и грустно. Эти губители церковного пения не понимают, что церковное пение - составная часть богослужения. Они думают об одном: как бы произвести эффект. Они являются в храм с целью - поразить своим "художественным", - а на самом деле безграмотным, - пением. Им обязательно надо исполнить мудреную вещь. Простого они не поют, а все партесы. Простое они предоставляют петь левому клиросу, старому дьячку, как не имеющее, по их невежественному мнению, никакого значения" [2.35].

Из слов митрополита Арсения видно, что речь идет здесь о руководителях невежественных; но не лучше обстоит дело и там, где управляют пением люди "ученые". Вот что писал, например, по этому поводу один автор на страницах журнала "Приходское чтение" за 1915 год: "По музыкально-образовательному цензу регенты церковных хоров подразделяются на две главных группы: на ученых и самоучек. Ученый или дипломированный регент (с дипломом от Придворной капеллы, Регентского училища С. В. Смоленского, Московского Синодального училища, с регентских курсов и пр.) в провинции составляет единичное явление. Он, конечно, умеет петь хорошо, молитвенно, стильно и т.д. Но сплошь и рядом такой регент проникнут самомнением и вовсе не находит нужным считаться с церковной иерархией по вопросам церковности и уставности. Доводы такого регента не сложны: церковность в музыке авторитетен определять только его "просвещенный" взгляд, а знание им церковного Устава свидетельствуется четверкой или пятеркой в его дипломе по этому предмету. Еще короче его ответ на предложение - петь стихиры: "Нет нот. Мы по Бахметьеву, а не по вашему напеву" и т.д.

Бездипломные регенты-самоучки, в свою очередь - тоже двух сортов: занимающиеся хоровым делом по необходимости и работающие по сердечному влечению. Регенты первого разряда и не станут искать в церковном пении вразумительности, молитвенности и церковности. Они ограничиваются исключительно поверхностной шлифовкой пьесы: пьеса не раз проводится на инструменте, потом хор споет ее "самостоятельно", то есть, по памяти (хотя певцы и глядят в тетрадки), надстрочные разметки угловато нюансируются, новичкам дается приказ: "молчать и прислушиваться", - и пьеса готова... Естественно, что из высокохудожественной работы композитора только и может получиться трактирное выкликанье. От таких работников церковно-хорового пения можно получить только отрицательные результаты, ибо здесь нет ни музыкальной эрудиции, ни определенных убеждений, ни любви к своему делу.

Последний разряд составляют регенты, работающие над церковным пением по призванию. Из них, конечно, могли бы получиться "добрые делатели" церковно-певческого вертограда; но часто их музыкальная осведомленность до того минимальна, что и говорить не остается ничего. Они всей душой и рады бы учиться, да негде... И вот судьба определяет им в деле воспитания церковного хора руководиться лишь своими собственными соображениями. Какой абсурд получается - кратко сказать почти невозможно: ампутация трудной пьесы, пение "на третий глас", совмещение одной и той же пьесы разных композиторов, перемещение катавасий и т.д. И этот тип регентов в самооправдании мало чем погрешает: "Я готов учиться, но негде и не на что" [2.11-4, 1915, №13, 39-41]. Кажется, здесь все ясно без комментариев.


Прот. Б.Николаев. Знаменный распев и крюковая нотация как основа русского православного церковного пения.
Москва. "Научная книга", 1995.

  • Назад.
  • Перейти к оглавлению
  • Дальше.

    Спонсоры:




    Свои отзывы, замечания и пожелания можете направить авторам сайта. © 1999-2007, www.canto.ru.

    Яндекс.Метрика